- Тебе страшно, дитя?

Азари, избегая смотреть на пришельца все же пропищала:

- Да.

- Не надо бояться. Боль - это иллюзия тела, страх - иллюзия души, безумие - иллюзия разума.

- Что вам надо от нас? - не выдержал один из турианцев.

- Надо? Нам? Нет, это вам надо.

- И что же? - спросил Выбирающего еще один турианец, сидящий в клетке вместе с Талатом.

- Свободу. Вы заперты в своих телах, ограничены рамками своего разума. Вы пленники не этих клеток, но своих стремлений, желаний, прихотей. Ваши помыслы, даже ваши жизни зависели от этого. Вы были рабами. Но мы все это изменим. Мы даруем вам истинную свободу. И мы начнем с тебя, дитя.

Два стражника, повинуясь команде Выбирающего, отперли дверь и направились к азари с ребенком. Ринувшегося им наперерез турианца один из них коротким ударом отправил в нокаут.

- Нет, заберите меня, делайте что хотите, но не трогайте её, прошу! - закричала мать ребенка.

- Nokchal!(3) - рявкнул Выбирающий и стражники остановились. Сам он зашел в клетку и, подойдя вплотную к синекожей, спросил:

- Этот твой окончательный выбор?

- Д-да. - сквозь слезы заявила она.

- Да будет так. - и протянул азари руку. Та осторожно взяла её и направилась с ним к выходу.

- Мама, стой! - закричала вдруг девочка и побежала за ней. Азари развернулась, присела на корточки и, едва сдерживая слезы, улыбнулась дочке:

- Иннаси, милая, я только выйду на пару часов и скоро вернусь, хорошо? А они все пока за тобой присмотрят.

- Нет, не ври. Мама, не уходи. Мама! - закричала девочка, пока один из стражников не оттолкнул её.

Встав, девочка рванула было обратно, но её перехватила другая азари и прижала к себе.

- Не кричи, слышишь, мама хочет, что бы ты была сильной. Ты будешь ради неё сильной?

- Да.

- Ну вот и молодец. Тебя же Иннаси зовут, верно?

- Да, Иннаси Н`Тэти. А тебя?

- Лиара. Лиара Т`Сони.

Комментарий к Акт 1. Сафари на червя.

1. То есть на третьем подземном этаже.

2. Ответвление "Гремлинов", предназначенное только для борьбы с роботами и прочими.

3. Стойте.

Считаю нужным прояснить структуру отрядов XCOM. Они оставлены по принципу 1 отряд = 4 группы + группа управления. В каждой группе, кроме управления, 2 отделения по 8 разумных. Каждое отделение состоит из командира отделения (один из двух комодов является так же комгруппы), его заместителя (замка), одного псионика, снайпера, специалиста, медика, гренадера и штурмовика. Комгруппы, комоды и замки могут быть любых специальностей, например Вэй и Назим - штурмовики, в то время как Васильев - медик. Группа же управления состоит из 10 разумных, набираемая по принципу отделения + 2 должности по выбору. У группы Васильева это дополнительные снайпер и специалист. Таким образом, один отряд XCOM состоит из 74 разумных.

========== Акт 1. Металл и чувства. ==========

Может это и слишком громкое заявление, но конкретно вот эта глава написана под впечатлением от дилогии Роджера Аллена "Враги и союзники" и посвящается тоже ему.

***

Сегодня гранд-адмирал проснулся ровно за пять минут до звонка будильника - впрочем, как и всегда на протяжении уже многих лет. Встал, на автомате заправил кровать, умылся, отключил будильник, включил инфопанель, чтобы услышать благожелательно-нейтральное и уже набившее оскомину:

- Текущая звездная дата - шестнадцатое марта две тысячи сто двадцать третьего года, ровно 7 часов утра по общему стандарту. Средняя температура на Новом Вавилоне - плюс двадцать один градус, влажность воздуха - ...

Дальше Клим уже не слушал. Повернувшись к огромному, во всю стену окну, он рассеяно смотрел вдаль. Отсюда, с 78-ого этажа главного корпуса Администрации, ему открывался великолепный вид на все еще восходящее светило планеты, окрашивающее все в золотистый оттенок. Густые облака плыли по всему небу, иногда закрывая солнце, но его лучи без труда проходили через них.

Взгляд Ткаченко переместился с неба на землю и упал на расположенный на площади Обелиск Памяти - почти стометровый блестяще-антрацитовый кусок породы на постаменте, окруженный плитами с надписями. Настроение гранд-адмирала, и до того не особо шикарное, мгновенно упало вниз. Нахмурившись, он отвел взгляд и уперся им в иглу планетарного щита, но мысли уже были заняты Обелиском.

"Обелиск. - Ткаченко скривился. - слишком громкое название для куска камня, пусть и бывшего когда-то частью нашего дома". Переборов себя, он вновь посмотрел на памятник и плиты. Семнадцать плит, на каждую из которых была нанесена голографическая пленка, отображающая имена павших в Семнадцатилетней войне - почти три миллиарда секк-локкарцев и двадцать один миллиард человек. Сфокусировав на площади взгляд имплантата, заменяющего ему правый глаз, Ткаченко увидел, как немногочисленные прохожие почтительно склоняли головы, проходя мимо Обелиска. Вот кто-то поднес цветы и, постояв несколько секунд, отправился дальше по своим делам. Даже два мутона-патрульных, остановившись и повернувшись лицом к Обелиску, дружно ударили кулаками по левой стороне груди - абсолютно бесполезный с анатомической точки зрения жест, учитывая то, что у нынешнего их поколения по два сердца. Сам гранд-адмирал никогда не посещал Обелиски - не из-за того, что не чувствовал уважения или еще чего-то, а из-за чувства вины - многие имена на этих плитах появились из-за него. Прекратив смотреть на Обелиск, Ткаченко поднял взгляд на небо, безошибочно найдя там точку, где находилась еще одна, ныне необитаемая, планета системы.

Медея. Чертова Медея. Именно там нынешний гранд-адмирал, отражая атаку Искаженных, получил первую славу как Несгибаемый Адмирал, получил свои первые аугментации - левой руки до локтя и левого легкого... и потерял своего сына.

"Нельсон", которым командовал тогда еще адмирал Ткаченко, получил полный бортовой залп от линкора Искаженных, раскурочивший обшивку и доставший до самого мостика, спрятанного в глубине флагмана. Одна из балок срезала Климу руку и проткнула легкое, вместе с парой каких-то прутьев. Ему вытащили все железки из тела и хотели оправить в лазарет, но он сам это тогда запретил. Клим продолжил командование, накачавшись лошадиной дозой стимуляторов и анестетиков и продержавшись на них все 14 часов битвы, смог протянуть время до подхода Третьего Флота и после уничтожить почти все силы Искаженных. Сбежать тогда смогли только несколько кораблей Искаженных, включая ЦУМ - Центральный Управляющий Модуль. Именно он, понимая, что битвы уже не выиграть, ударил по планете термоядерными зарядами, невзирая на свои оставшиеся войска, а после уничтожил несколько кораблей, ринувшихся ему наперехват. В числе этих кораблей был и "Сингапур", которым командовал Руслан Ткаченко - его сын. Климу до сих пор снится тот момент, когда на трехмерной проекции боя гаснет точка фрегата и будто из-под земли слышится голос оператора: "Мы потеряли "Сингапур"! Он тогда никак не отреагировал - не потому что ему было все равно, а потому что перегруженный мозг просто не придал значения этой новости. Осознание пришло уже потом, когда ему поставили имплантаты. Тогда врачам пришлось спешно пересаживать ему сердце - старое отказало.

Много позже его спрашивали, какое воспоминание за свою жизнь у него самое яркое. Гранд-адмирал тогда отвечал, что это рождение его детей - Руслана и Светланы. Он врал - самым ярким его воспоминанием была именно эта фраза - "Мы потеряли "Сингапур"!" и гаснущая зеленая точка на проекции.

Отвернувшись от окна, Ткаченко подошел к бару, вделанному прямо в стену, и вытащил из него стакан и бутылку алкоголя. Налил, подошел к единственной фотографии в комнате, отсалютовал стаканом:

- За тебя, сынок. - и залпом выпил.

Алкоголь не принес долгожданного облегчения. Аугментации, заменяющие печень и часть желудка, мгновенно разложили выпитое на простейшие химические соединения и ассимилировали. Адмиралу было все равно.