- Лезем выше!

И буквально через три скобы мы оба понимаем: вот оно! Обгорелая изоляция, пропущенная нами по пути вниз. Видимо, попала в тень от Хашеп.

И тут мне становится нехорошо.

- Хашеп… Ты сможешь подняться вверх?

- Не знаю. Но я должна. Обязательно должна. А что там?

- Надо выключить центральный рубильник. Там шкафчик открыт. Остальные не трогай, а этот надо выключить.

- Сейчас попробую.

Я ещё посветил вслед поднимающейся хаарши, а потом перевёл луч на стену с ярким чёрным пятном. Я, кажется, знаю это место. Вот именно здесь я висел на проводах, чтобы сдвинуть эту заслонку! А потом вода, которая улетела из крана… Я вспомнил диалог с дежурным. Как же, «несколько капель воды!». Да, могут оказаться смертельными в космическом корабле. И зря он ржал тогда.

Но... Что делать?

Я полез наверх.

- Коля! Ты готов?

- Погоди. Мне нужны будут инструменты и кабель.

- Сейчас! Я знаю, где лежат!

Где они лежат я и сам знаю. А вот где кабель….

Умница Хашеп! Подала всю коробку с инструментами и три бухточки кабеля. Разного. Надеваю на плечо и начинаю неуклюже спускаться.

- Тумблер выключила?

- Дааааа!

Понимаю, что удержать и ящик, и инструменты, и кабели, и себя — я здесь не могу. Физически. Если упереться спиной в стену шахты — ещё можно попробовать. Но я уже не рискну, ибо один раз на кабелях повисел, хватит.

Приходится примерять кабели по диаметру, из самого тонкого мастерить пояс, к нему привязывать ящик с инструментами…

А внизу, подо мной, работают двигатели. Горючее и окислитель утекают вниз. В никуда. Придавая кораблю скорость. И каждая секунда… Чёрт! Фффух… Чуть не уронил.

А вот теперь — кусачки. И кусаем ниже… Так, похоже, что сечение оно. Теперь — выше крепления. Выдёргиваем обгорелый кусок… Да, повезло. Этот кабель. Теперь — просто. Отрезать нужную длину, приставить, и из того же ящичка — скотчлок. Удобная вещь, защёлкиваешь на проводах — и не надо ни паять, ни даже изоляцию снимать. Только зажать посильнее... Вниз и вверх. Но руки дрожат, инструмент норовит выскользнуть… Так, наверху зажал. Проверить бы изоляцию, но нечем и некогда. Теперь внизу… Чёрт, как неудобно… И пот заливает глаза. А вроде бы ещё и не работал даже….

- Хашеп! Включай! Нет, подожди, я ниже спущусь… давай!

Включается освещение и у меня опускаются уставшие руки. Живём. Вот так вот просто, отрезал кусок провода, приделал новый… Зато я теперь понимаю, почему они так по стенам уложены. К каждому — доступ. Каждый можно заменить, не путаясь и не ища, где там они сплетаются…

А теперь — долгий путь наверх. Потому что устал я что-то. И скафандр этот весит ужас сколько, и ящик этот под ногами болтается…

Вдруг гул стихает, и следующий рывок подкидывает меня вверх. И дальше я уже лечу беспрепятственно, чуть затормозив на уровне рубки.

- Коля! - Хашеп смотрит на меня с восхищением. - Получилось! Ты — прелесть!

- Ага, ты меня ещё расцелуй.

Шутить с хаарши — себе дороже! Шуток они тоже не понимают. Обхватила, облизала! Тьфу!

- Ты тоже заслужила один укус за спасение утопающих. Куда тебя укусить?

Я что, угадал? Она наклонила голову и вытянула ухо. У них что, положено кусаться? Ну… И тяпнул, а что?

- Слабо ты кусаешься, Коля! - а сама скалится. - Видать, и правда устал.

- Хашеп… Давай отложим игры до конца спасения!

- А мы разве не спаслись?

- Ещё нет. Мы только перестали умирать. Иди, оденься.

Она уплыла, руля хвостом. Мне так в жизни не суметь!

Кидаюсь к пульту. Так, что мы имеем? А кто выключил громкость?

- ..ля-Главная, ответьте. Земля-главная, ответьте. Приём. Мы вас слушаем. Приём. Алло, - голос усталый, явно без надежды на ответ. Просто начальство приказало вызывать, вот и работает человек.

- Алло, вас слушают, - зачем-то пошутил я.

- Алло, семнадцать-шестьдесят четыре, алло… А? Что? Эй, ребята!!! Ответили! Алло, что там у вас, рассказывайте! Живы?

- У нас произошло короткое замыкание силового кабеля в связи с утечкой воды. Корабль обесточен полностью. Шли с постоянным ускорением в течение примерно полутора часов…

- Курсант Петров! - я слышу решительный голос генерала Ольховского. - Отставить ваши примерно и все прочие хиханьки! Доложи, что произошло, точно и чётко!

И я начал докладывать. Хашеп появилась уже в форме, приземлилась в кресло и некоторое время слушала. А потом решительно вмешалась.

- Генерал, это курсант Громыко. Давайте вы поговорите в другой раз, хорошо? А то мы летим неизвестно куда и нам бы очень хотелось вернуться обратно.

Целых двенадцать секунд эфирных шумов. И потом чёткий ответ:

- Курсант Громыко, приступайте к коррекции курса. Мы здесь, ждём, если что — готовы помочь. В меру возможностей.

Это точно. Помочь нам он может только советом. Потому что между нами сколько-то там тысяч километров, и расстояние продолжает увеличиваться.

- Что будем делать? - спрашиваю я Хашеп.

- Корректировать курс.

- Это понятно. А как?

- Смотри, мы отклонились от Второй Лунной на три градуса и семь секунд. С сотыми. Если сейчас дадим два удара вторым и седьмым двигателями…

- Хашеп… Это всё чудесно. И куда ты попадёшь?

- Как «куда»? На Вторую Лунную?

- И врежешься в неё аки снаряд. Ты помнишь, что у нас полтора часа разгону было? Значит, нам полтора часа надо будет и тормозить! А где ты потом топлива достанешь, чтобы обратно на Землю лететь?

- Ну… Мы же легче будем… Меньше топлива потребуется…

- Угу. А сколько его — ты знаешь?

Вот этим мы и занялись. Вопрос: как взвесить корабль в пустоте? Начальная масса известна, инертная масса известна, разница — потраченное топливо.

- Ребята, - вещает Земля-Главная. - Вы можете начать предварительное взвешивание уже сейчас, параллельно получая удовольствие. Если отменить программу в спортзале и вращаться всё время в одну сторону, то корабль начнёт поворачиваться вокруг своей оси. Масса вас со спортзалом известна, количество оборотов можно посчитать. Ну, и тормозить будете не носовыми, а кормовыми.

- Нет! - Приходит через пару минут новое сообщение. - Раз уж у вас весь полёт коту под хвост — проще чуть изменить курс и облететь вокруг Луны. Если спуститься на нужную орбиту — то затормозите в гравитационном поле и сэкономите топливо. Правда, это на неделю дольше.

- Можно ещё отстрелить груз в сторону Второй Лунной и этим сэкономить на торможении! - вклинивается в разговор кто-то.

- А там что, весь отсек отстреливается?

- Как вы попали в руководство полётов, если не знаете такие вещи?

- Я здесь не как руководитель полётов, а как ответственный за экипаж!

- Тихо! - третий голос. - Не засоряйте эфир, ругайтесь в курилке.

- Да тут и так уже курилка, - недовольный второй голос.

- Земля-Главная, вызывает Вторая Лунная! А как мы этот груз ловить будем? Сачком?

- А как вы ловите ваши бочки с гелием? Сачком?

Мы с Хашеп сидим и пьём кофе. Точнее, я пью кофе, она пьёт какую-то свою лечебную бурду. У нас ещё почти сутки до прибытия на орбиту Второй Лунной. Мы слушаем всю эту перебранку и ждём, когда Земля решит, что нам делать.

- Ты как себя чувствуешь?

- Да нормально я себя чувствую. Я же не больна!

- Ага, получить разряд под хвост — и всё нормально!

Хашеп хрюкнула и закашлялась.

- И никакого удовольствия. Нет, правда всё нормально. А тебя не раздражает мой хвост?

- Ну, тебя же не раздражает отсутствие у меня хвоста?

- Раздражает. Всё время кажется, что ты — наказанный раб.

- А у вас до сих пор рабовладение?

- Нет. Рабство — это наказание за серьёзные преступления.

- У нас за серьёзные преступления смертная казнь.

- Я знаю. У нас — тоже. Но это за такие, которые несовместимы с дальнейшей жизнью. А если ты можешь жить, но не можешь нормально общаться с другими — тогда тебя рабом назначают.

- А, это как у нас тюрьмы! Но у нас заключённые в одном месте сидят и работают.

- У нас по-разному. Если опасный раб — то тоже так. А если не опасный, но просто сильно проштрафился — вот так могут наказать. Отрезать хвост. Некоторые даже гордятся!

- Чем?

- Хвост раба высоко ценится, потому что редкость. У некоторых над входом в дом висят. Считается, что чем больше у тебя хвостов над дверью — тем больше твой социальный статус.

- Потому что рабов больше?

- Нет, что ты! Количество рабов не важно! Но все же знают, что раб обязательно где-нибудь да ошибётся или неправильно сделает. Потому что подневольный труд всегда менее эффективен, чем добровольный. А если ты это заметил и раба наказал — значит, внимателен, следишь за работой, заботишься о результате. Это, конечно, не всегда так, но считается, что так. Поэтому хвост раба можно выгодно продать. А старый облезлый хвост иногда надо менять на новый. А то сейчас некоторым хвостам уже лет по тридцать, там одно название, что хвост. Но ничего, висят!

- А у вас сколько хвостов висит?

- Три. Это не много, но всё-таки кое-что. Только…

- Что?

- Не надо обо мне, хорошо?

- Как скажешь. Мы вообще-то говорили о хвостах, а не о рабах. Это ты про них упомянула.

- Ну вот. Ты мне напоминаешь наказанного раба.

- Надеюсь, у тебя не возникает желания меня наказать?

- Возникает.

Я даже замолкаю, ибо не знаю, что на это можно возразить?

- Ну, и наказала бы хоть раз…

Хашеп смотрит одним глазом, у неё это настолько выразительно получается, мол «идиот?»

- И как?

- Откуда я знаю, как у вас рабов наказывают?

- И предлагаешь, не зная?

- А как я узнаю, если не попробую?

- А спросить?

- Внимание, Семнадцать-шестьдесят четыре! Вы там чего, спите? Почему ничего не делаете?

- Так вы ж решаете, что нам делать! - отвечаю я.

- Пока мы тут решаем, летите-то вы! Мы можем и неделю решать, и две! Нам спешить некуда!

Он прав.

- Ну, и что будем делать?

- Тормозить, - вздыхает Хашеп.

- Ты уверена?

- Это самый надёжный способ. Если у нас останется хотя бы немного горючего — мы можем разогнаться в сторону Земли хоть как-нибудь. А там нас поймают.

- Угу, через месяц.

- А что, ты куда-то спешишь? Когда вылетал в космос — ты знал, что может случиться что угодно.