- Думаешь, будет лучше, если шерсть набьётся в воздушные фильтры?

Я о такой проблеме даже не подумал. Но, с другой стороны…

- Слушай, у тебя что, сейчас сезон линьки?

- Нет…

- Ну, значит, не столько уж и шерсти с тебя выпадет. И, потом, думаю, наши техники предположили такую возможность, когда снаряжали хаарши в космос? Ведь сидеть неделю в скафандре — это же замучаешься! А как в санблок ходить?

Вот как раз поэтому я не застал Хашепа в рубке, когда вернулся извиняться. Ибо процесс этот, и так не слишком удобный в невесомости, в скафандре превращается в акробатический этюд высшей категории. Как уж он с ним справлялся — так и останется загадкой.

Моя вахта по расписанию выпадала с пяти до десяти по корабельному времени. На самом деле — абсолютно не важно, когда именно, так как внутри корабля ничего не меняется: ни освещение, ни гравитация, так что пять утра от десяти не отличается ничем. Но к нужному времени положено отдохнуть, так что я закончил размещение своих личных вещей по шкафчикам и сеточкам, тоже посетил санблок и устроился в лежанке на потолке, обмотавшись сеткой гамака. Подобные спальные места тоже оставались традицией, потому что в космосе в равномерно движущемся корабле спать можно в любом положении в любой точке каюты. Ну, разве что от резкого толчка рукой во сне тебя снесёт к противоположной стенке. Но в случае каких-нибудь экстремальных ситуаций, когда неожиданно включаются двигатели и создают тягу — лучше оказаться в уютных объятиях гамака, чем с размаху упасть спиной на что-нибудь торчащее.

Вот только уснуть в таком положении очень проблематично. Особенно в первый раз. То есть, нас, конечно, тренировали в невесомости, так что ощущения знакомые, как себя вести — знаю. А вот спать — не доводилось.

Висишь себе в гамаке... Как в ладонях какого-то огромного существа. Иногда ощущаешь себя тополиным пухом, залетевшим в чьё-то окно и застрявшим в форточке. Настолько непривычно не испытывать притяжения… Прижался сюда — здесь висишь. Чуть изменил положение тела — там. Чуть сильнее выдохнул — вообще висишь не касаясь ничего... А в корабле ещё не бывает абсолютной тишины, где-то что-то жужжит, тикает, посвистывает, щёлкает… А, это Хашеп что-то вводит на клавиатуре. Интересно, что?

Вообще хаарши — очень странная раса. Начнём с того, что живут они на своей планете, которая обращается неизвестно где вокруг незнакомой нам звезды. Поэтому они — инопланетяне. Но летать меж звёзд они не умеют (как, впрочем, и мы). Но мы хотя бы вообще в космос вышли, а им до космоса — как нам до Проксимы Центавра. Зато у них невероятно сильная кастовая и религиозная система. И вот ихние жрецы умудрились пробить пространство к нашей планете. Ну, или не пробить, а что-то они там такое вот сделали, в результате чего они получили доступ Земле.

А мы, в свою очередь, к ним.

Обеим расам повезло, что случилось это в дремучих предгорьях Анд, поэтому первыми с пришельцами общались местные индейцы, которым необычный вид собеседников не помешал, а потом они рассказали об этом белым, а те — учёным…

В общем, контакт состоялся мирно и без вооружённых столкновений. Тем более, что первыми шли как раз те самые жрецы, которые менее всего хотели воевать. Потому что это были ихние миссионеры. Они пришли в новый мир нести Слово Божие!

Когда эквадорцы это уяснили, они очень громко смеялись. И решили, что миссионеров с той стороны проще всего познакомить с нашими — и пусть они друг другу головы морочат!

Так и получилось. Пока теологи бодались с мохнатыми и хвостатыми жрецами, остальное население начло мирно общаться и торговать. Эквадор из страны «третьего мира» вдруг неожиданно стал в центре мировой политики, США даже предложили там свои услуги по стабилизации ситуации и сохранению порядка… Удивительно, но власти Эквадора умудрились как-то от этих услуг отбрыкаться и остаться при своих. Так что теперь можно вполне легально и законно купить билет на другую планету, а также встретить хаарши где-нибудь на улице. Не часто, но всё-таки…

И вот — пожалуйста! Теперь первый инопланетянин впервые летит к звёздам. С Земли. Пожалуй, до такого ни один фантаст ещё не додумался…

Проснулся я как от толчка. Некоторое время прислушивался, пытаясь понять, что меня разбудило. Взглянул на часы — полчетвёртого. Спать ещё и спать! Но — нет, не хочется.

И тут до меня дошло. Какое-то поскуливание и повизгивание. Очень тихое, еле слышное… Хашеп?

Одним из преимуществ невесомости является то, что можно подкрасться совершенно бесшумно. Я не собирался прятаться или скрываться, само получилось. Но вид Хашеп, сидящего за за пультом зарёванным, оказался для меня крайне неожиданным.

- Что случилось?

Хаарши дёрнулся, попытался отвернуться, снова посмотрел на меня, видимо, сообразив, что уже поздно скрывать.

- Ничего. Всё уже случилось. Иди спать.

- Да я не могу спать! Всё, выспался! С тобой точно всё в порядке?

- Со мной — точно. Тогда… Если ты выспался, может, сядешь на вахту раньше? Я тебя потом пораньше сменю.

- Конечно, сяду! Есть что-то, что мне надо знать?

- Нету, - и он оттолкнулся в сторону своей каюты.

Я озадаченно привязался к креслу. Что могло случиться? Внезапная ностальгия по дому? Я знаю, такое иногда бывает. Какая-нибудь фобия, которую стараешься скрыть? Возможно. Может, блоха какая укусила? Я же не знаю, проходят они дезинфекцию перед полётом? Должны бы… Так, что у нас на приборах?

Приборы показывали, что полёт проходит в штатном режиме. Что мы имеем удалённость от Земли, Солнца, Луны и Второй Лунной. И что мы имеем скорости относительно всего этого. А так же что наш курс проходит где-то порядка… Я сверился с компьютером — где-то на триста километров в стороне от цели прибытия. Это было несколько странно. Если учесть, что Земля-Главная давала поправку, и Хашеп обещал сделать манёвр…

Я загрузил лог полёта. Никакого манёвра не совершалось. Я проверил массу и объём топлива. Расход был по нулям. То есть, никакой поправки курса никто не делал. Но… Я же помню, что Хашеп обещал в три с копейками…

Что случилось в три часа? Я полез в логи. Ага, связь с Землёй. Так, получение новостей. Это было последнее. После чего курсант Громыко ничего не делал, хотя не спал, находился в рубке и даже в сознании.

А что было в новостях?

Я полез в инфопакет. Хотя игры категорически запрещены на бортах кораблей, но интернет доступен и в космосе. Так, и что у нас? Котировка сукре, в Малайзии ураган, в Мировидении победила представительница Зимбабве, ну надо же! Чемпионат Планеты по футболу срывается в связи с неприездом команды хаарши — политическая обстановка на планете не позволила выставить достойную команду. Вышла новая книга Полины Зверевой, компания «Буккер» увеличила продажи своих акций… Что могло так расстроить Хашепа? Он что, поставил на свою команду в тотализатор и теперь всё проиграл? Ну, парень, извини, а что ж ты хотел? Хотя… Я задумался. Вот было бы, действительно, неплохо, ставишь тыщщу сукре на победу и улетаешь в космос. Возвращаешься — а там сыграла ставка один к пяти. И ты уже почти миллионер!

После появления в Эквадоре точки выхода на другую планету местная валюта сразу же резко взлетела в цене и даже стала котироваться наряду с общемировыми валютами. Переплюнув в этом отношении и доллар, и рубль. К сожалению, я футболом и тотализатором не увлекаюсь, так что Хашепу могу только посочувствовать. Но это же не повод забывать про манёвр!

Кстати. А почему он решил его проводить именно в это время? Ну-ка, ну-ка…

Через двадцать минут, трижды перепроверив все расчёты, я пришёл к выводу, что голова у хаарши работает что надо. Он за пару секунд прикинул, где надо делать разворот, чтобы добиться минимального расхода горючего. Но — увы, эту точку мы прошли почти час назад. Так что готовлюсь к первому самостоятельному пилотированию нашего гроба без колёсиков.

И — сразу в голову полезли мысли нехорошие. А можно ли? А надо ли предупреждать об этом Землю? А надо ли советоваться с Хашепом?

Тьфу ты!

Так, всё просто. Да, корабль настоящий. Но ничем не отличается от симулятора. Так, проверяем массу… Угол смещения. Текущий вектор… Получившийся вектор… Ну, с Богом!

И ничего не произошло. Ну, может, кресло подо мной слегка качнулось. И всё. И всё? Нет, вон, циферки изменились, значит, двигатели отработали. Неужели это так… легко?

- Земля-главная — семнадцать-шестьдесят четыре! Приём! Как слышите, приём?

- Семнадцать шестьде… Чёрт! - я щёлкнул клавишей. - Семнадцать-шестьдесят четыре слушает.

- Доложите, почему запоздали с манёвром.

А почему мы запоздали с манёвром?

- Курсант Громыко забыл перевести часы на корабельное время.

На том конце надолго замолчали. А потом прозвучал совершенно неуставной вопрос:

- А он что, для манёвров наручными часами пользуется?

- Он спать ушёл, - с враньём покончено, а в случае разбирательств эту фразу можно легко свести к шутке. - Манёвр выполнил курсант Петров.

- Счастливого полёта! Удачи!

- Спасибо. Отбой!

Ну, вот. Теперь мы двигаемся куда надо и прибудем туда… Через семьдесят три часа.

На краю зрения что-то шевельнулось и я тут же повернул голову. Выплывающее посреди ночи тело само по себе зрелище удивительное. Хотя ночь и день здесь не отличаются, но я-то уже настроился на то, что Хашеп спит, поэтому выползающий из проёма скафандр полсекунды воспринимается жутковато. Однако, нервы у вас, кэп Колёк! Лечиться надо! Ещё и суток не прошло с момента старта, а уже нервы…

Хашеп приземлился в свободное кресло второго пилота и грустно уставился на меня.

- Почему ты так сказал?

- Как?

- Что я забыл… часы перевести? Я же забыл про манёвр, совсем забыл! А ты… Тебя ругать будут?

- За что?

- Ты сказал неправду. Разве можно говорить неправду в космосе?