Дождавшись, когда космофлот шранов пересечет одному ему известную границу, Джугашвили скомандовал всему космофлоту:

— Пастановку памэх на максимум! Атстрел ложных цэлэй! Тарпедная атака!

Не ожидавшие ничего подобного шраны понесли гигантские потери. Их противоракетная оборона не справилась таким обилием помех и ложных целей, поэтому большая часть торпед пришла по назначению.

Передний край их флота просто перестал существовать. Голоэкраны покрылись изображениями взрывающихся вражеских кораблей. Плотность строя, которая в начале боя была на руку шранам, сыграла с ними злую шутку: взрывающиеся корабли повреждали соседние, потерявшие управление — врезались в другие. Уклоняющиеся от столкновений корабли подставлялись под огонь наших орудий или даже под огонь своих. Наши эсминцы, прятавшиеся за более крупными кораблями, азартно кинулись добивать подранков.

Шраны начали медленно отходить, не забывая, впрочем, отстреливаться. Их не преследовали.

Расстояние между сторонами с каждой секундой росло. Отойдя на предельную дистанцию стрельбы из орудий главного калибра, шраны прекратили отступление. Артиллерийская дуэль продолжалась исключительно орудиями главных калибров.

— Патэри?

— Наши потери составляют около шести процентов от общей численности — тут же начал доклад один из офицеров. — В основном это эсминцы.

— Патэри пратывника?

— Около девятнадцати процентов от общей численности. Из них от семидесяти до восьмидесяти процентов крейсера и линкоры первой линии. Точнее сказать не могу много помех.

— Как думаэш Глэб, что ани тэпэрь будут дэлать?

Похоже, Костя никак не может успокоиться и по-прежнему хочет переманить меня в космофлот. Знает о моей любви к решению тактических задач и нагло пользуется. Фиг. Я отличный космодесантник, это не я так считаю, мне говорили, а капитан корабля из меня в лучшем случае средний. Буду заниматься тем, что лучше получается.

— Бог их знает этих котоподобных. Я попробовал бы прорваться между центром и одним из флангов и выйти в тыл, причем с самого начала. Не тратя время на лобовую атаку. Но ты ведь наверняка что-то приготовил на этот случай.

— Зачэм на мэня на гаварываеш, да? Я бэлый и пушыстый.

— Ага, только болеешь сейчас. Знаю я тебя — пацифиста.

Костя рассмеялся, офицеры на мостике с трудом сдерживали улыбки. Уж кто-кто, а они своего адмирала знали отлично. Тот еще — пацифист!

Тем временем шраны перестроились и снова пошли в атаку. Они словно меня услышали, но решили усовершенствовать мой план — прорываться стали между центром и каждым флангом сразу, численность позволяла.

— Всэм караблям, агонь тарпэдамы па гатовнасти.

Шраны, связав боем наш космофлот по фронту, начали, двумя колоннами, просачиваться между крыльями и центром. Вот тут-то расположение их орудий и вышло им боком.

Корабли шранов формой похожи на смесь подковы с буквой "П", которая летает "ножками" вперед. В каждой из этих "ножек" расположено по одной лучевой установке главного калибра, уж очень много энергии они потребляют. По сути "ножки" и являются гигантскими орудиями, в них расположено все, что необходимо для нормальной работы главного калибра. Если противник сумел повредить одно орудие — это никак не сказывается на работе второго. Мощность одного выстрела такого орудия линкора шранов равна двум третям одного залпа нашего линкора. Луч движется к цели со скоростью света, то есть попадает мгновенно. Длительность выстрела — три секунды, дальше идет накопление энергии на новый выстрел. За минуту получается три выстрела. Стреляют орудия обычно по очереди — одно сносит вражеские щиты, другое разрезает корпус. Похожей тактикой пользуются все инопланетяне. Казалось бы, шансов у нас нет, но это не так. Стрелять из этих орудий можно только прямо вперед. Отклонение луча от основной траектории возможно максимум на пять градусов в любую сторону и чем больше отклонение, тем больше потеря мощности. В постоянно маневрирующий корабль попасть сложнее, даже если попадешь он может уйти из-под удара не получив особых повреждений. Поворачивать корпус за целью тоже не вариант. Во-первых — чем крупнее корабль, тем менее он маневренный, тяжело успеть за эсминцем, если ты линкор. Во-вторых — а если тебе при выстреле в двигатели попали или взрыв на борту после попадания? И повело корабль, а вместе с ним и орудие в сторону. Хорошо если на чужих, а если на своих? Поэтому, для стрельбы из главного калибра шраны занимают позицию прямо напротив цели.

Нам, землянам в этом отношении проще. Башни поворачиваются, выстрел мгновенный, скорострельность выше (пять выстрелов в минуту, а не три), скорректировать огонь, не меняя курса? — легко, повернули башню, подняли или опустили стволы и вуаля! На упреждение взять? Вообще не вопрос. Да, щиты у нас хуже и суммарная мощь залпа на треть меньше, но броня и маневренность лучше на порядок. А чтоб победить, надо максимально воспользоваться своими преимуществами и не дать противнику использовать его, что Костя и сделал.

Чем глубже шраны влезали между центром и флангами, тем плотнее становился огонь. Не использовавшиеся в начале боя кормовые орудия развернулись в сторону противника и взяли его в перекрестный огонь. Вражеские корабли представляли собой отличную цель, повернутую бортом к нашим орудиям. У них, конечно, были орудия для стрельбы в стороны, но они предназначались для борьбы с небольшими кораблями: штурмовиками и перехватчиками, максимум — эсминцами. Это было все равно, что силами легких полковых орудий бороться с полноценной батареей гаубиц. Неслучайно основу их тактики составлял обход противника с флангов или тыла, ты можешь стрелять из главного калибра, а твой противник нет, и начинается избиение.

Пользуясь прикрытием тяжелых кораблей, наши эсминцы выпускали одну торпеду за другой, с близкой дистанции, и почти все они находили свою цель. Некоторые шраны не выдерживали, психологически тяжело терпеть обстрел противника не имея возможности достойно ответить самому, и вместо того чтобы двигаться вперед, разворачивались для стрельбы из главного калибра. Начались столкновения между кораблями, которые разворачивались и теми, которые шли прежним курсом, кошаки шли плотным строем, между уходящими от столкновений крейсерами и линкорами. Все это замедлило продвижение шранов, но не остановило — слишком большое численное превосходство разрешало гнать корабли на убой, позволяя одним пройти дальше за счет других.

И вот, когда вражеский флот уже прошел две трети нужной дистанции вице-адмирал скомандовал:

— Штурмавики в атаку! Всем караблям сасрэдаточиьт агонь на двыгатэлях пратывныка!

Похоже, действия после получения этого приказа были оговорены заранее. ТАКРы начали выпускать штурмовики с полным боекомплектом, которые до того в сражении не участвовали. Наши корабли моментально перенесли огонь на двигатели противника. Причем, вывели из строя в первую очередь передние ряды авангарда идущих на прорыв кораблей. Наступление остановилось. Поврежденные суда не могли больше двигаться вперед, и центры наступающих колонн оказались в ловушке. Подбитые корабли переднего края намертво блокировали проход, слабо двигаясь вперед по инерции. Сзади напирали свои же, стремящиеся побыстрее пройти опасную зону и выйти из под обстрела. В результате получилась неслабая пробка.

Убедившись, что проход перекрыт надежно, космофлот Империи начал увлеченно расстреливать центр и арьергард колонны, так же к избиению подключились подлетевшие штурмовики. Непрекращающийся обстрел с двух сторон и постоянные торпедные атаки вскоре превратили обе колоны в облака взрывающегося ада. Плотность строя опять сыграла с шранами злую шутку. Все-таки Костя гений! Дважды за один и тот же бой заставить врага наступить на одни и те же грабли дорогого стоит. Шраны наверно уже не рады своему численному превосходству.

О, где-то я уже это видел. Враг опять стал отступать. И опять отойдя на предельную дистанцию стрельбы из орудий главного калибра, шраны прекратили отступление. Похоже, сейчас у них будет мозговой штурм. Кровью они умылись знатно.