Можно предположить, что на ранних стадиях онтогенеза именно передняя комиссура выполняет функцию такого переноса. Э. Г. Си­мерницкая (1985) приводит примеры, которые могут свидетельство­вать в пользу этой гипотезы.

В первом случае больной С. 12 лет был оперирован по поводу опухоли третьего желудочка, затрагивающей зрительные нервы и хиазму. У него было резкое снижение зрения на левый глаз, а также битемпоральная ге-мианопсия. Это привело к тому, что сохранным оставалось восприятие только с левой половины поля зрения в правом глазу,откуда информа­ция передается соответственно в правое полушарие. Схема нарушений в переработке зрительной информации, возникших в результате органи­ческого повреждения мозга убольного С, представлена на рис. 9.3

В нейропсихологическом обследовании у больного выявился ряд нару­шений зрительного восприятия, связанных с трудностью правильного называния предъявляемых объектов.

Называние предметов носило обобщенный, недифференцированный ха­рактер: морковь узнавалась как овощ; белка — как зверь какой-то; паль­то — из одежды, наверно, что-то.

Называние «живых объектов» — животных, требующее опоры пе толь­ко на обобщенные, но и конкретные признаки, практически недоступно. Одно и то же изображение, при повторных предъявлениях, называлось по-разному: цыпленокузнавался как кошка, щенок, насекомое; змея —как собака, цапля, голубь; рыба— как птица, змея.

При назывании цветов, например, красный цвет так же мог быть назван по-разному зеленым, желтым, серым, коричневым, оранжевым.

При исключении речевого опосредствования зрительное восприятие практически не нарушалось: выбор заданного изображения из группы изображений осуществлялся правильно; при сравнении цветов ошибки были только в выборе красного и зеленого.

У второго больного К. с 13 лет большая опухоль в хиазмально-селляр-ной области закрывала, в частности, хиазму и зрительные нервы. При возникшей у него битемпоральной гемианопсии можно было добиться эффекта подачи информации либо вЛП (рассматривание только левым глазом), либо в ПП (рассматривание только правым глазом). При рассматривании изображений правым глазом (информация пере­давалась в правое полушарие) наблюдались ошибки того же типа, что и в предыдущем случае. Схема нарушений в переработке зрительной информации у больного К. представлена на рис. 9.4

При восприятии левым глазом (информация поступала в левое полуша­рие) ошибки носили иной характер. Оценка изображений строилась на основе не смысловых, а случайных признаков (в том числе цветовых): коричневая белка— хлеб, ботинок; зеленая лягушка— капуста; кот — пальто, костюм.

При восприятии цветов не смешивались контрастные цвета (красный — зеленый, оранжевый — зеленый), трудности возникали при дифферен­циации близких цветов, расположенных в пределах одной цветовой гам­мы (желтый — коричневый, красный — вишневый и т. д.).

Сходные нарушения наблюдались и у других детей с той же лока­лизацией поражения.

Видно, что повреждение срединных структур в детском возрасте приводит к своеобразным нарушениям, которые не возникают при по­ражении корковых зон и не наблюдаются у взрослых.

Характер симптомов подтверждает сходство нарушений с явлени­ем «аномии», возникающим вследствие недостаточной «информиро­ванности» левого полушария правым.

Рассмотренная выше модель «расщепленного мозга» позволяет так­же видеть, что зрительное восприятие страдает при поступлении ин­формации как только в левое, так и только в правое полушарие. Это означает, что нормальное восприятие не может быть обеспечено толь­ко одним полушарием.

Таким образом, своеобразие гностических и пространственных рас­стройств при поражении диэнцефальной области в детском возрасте можно объяснить нарушением межполушарного переноса.

Дефицит межполушарного взаимодействия при повреждении сре­динных структур проявляется не только в зрительном восприятии, но в пространственных представлениях, например в рисунке. В этом слу­чае страдает координированность между афферентными и эфферент­ными составляющими зрительно-конструктивной деятельности.

Происходит нарушение целостной схемы образа, когда отдельные фрагменты воспроизводятся изолированно, сами по себе, вне связи друг с другом. Это проявляется и в самостоятельном рисунке, и в ко­пировании. Даже нормальное воспроизведение отдельных фрагмен­тов сопровождается невозможностью их сведения в единую схему (рис. 9.5 ©).

Эти данные подтверждают уже отмечавшийся факт, что ни одіІо из полушарий, будучи изолированным, не может обеспечить полноцен­ного протекания перцептивных функций.

9.2. Нарушения зрительно-конструктивной деятельности

Наиболее высоким уровнем в иерархии перцептивных процессов высту­пает уровень пространственных представлений об объектах окружающе­го мира и их взаимодействии. В зрительно-перцептивных процессах он реализуется в зрительно-пространственном восприятии и зрительно-конструктивной деятельности.

В различных нейропсихологических исследованиях было показано, что так же. как и у взрослых, у детей нарушения пространственных представлений проявляются неодинаково при поражениях правого и левого полушарий.

На примере нарушений зрительно-конструктивной деятельности при очаговых поражениях мозга в детском возрасте можно выявить те же основные закономерности, которые наблюдаются и у взрослых, а также указать на специфику этих нарушений у детей (Актуальные проблемы нейропсихологии детского возраста, 2001; Манелис Н. Г., 1997,1999; Семенович А. В., 2002; Семенович А. В., Умрихин С. О., 1998; Семе­нович А. В., Цыганок А. А., 1995; Ченцов Н. Ю., 1983).

При анализе нарушений зрительно-конструктивной деятельности принято учитывать ряд параметров: стратегию зрительно-простран­ственной деятельности, выраженность нарушений структурно-топо­логических, координатных, метрических и проекционных представле­ний.

Выделяют три основные стратегии копирования:

целостную;

поэлементную (фрагментарную);

хаотичную.

Две первые стратегии считаются нормальными в любом возрасте, в том числе и у взрослых; а использование хаотичной стратегии нети­пично для здоровых детей старше 5 лет. Известно, что различные виды распада нормативной стратегии копирования у взрослых говорят о дисфункции правого полушария. У взрослых нарушения стратегии выступают всегда в достаточно мягкой форме, только у незначитель­ного числа больных они полностью дезорганизуют процесс. А у детей само формирование стратегии протекает до 10-12 лет. Это приводит к тому, что любое нарушение пространственных стратегических пара­метров полностью деформирует всю деятельность в целом. При оцен­ке стратегии важно отметить ее направление. В норме у правшей оно зафиксировано в положении слева направо.

При дефиците структурно-топологических представлений разрушает­ся целостный образ предмета, его части и целое смещаются относительно друг друга. У взрослых структурно-топологические ошибки возникают только при поражении правого полушария. Нарушения топологических представлений у детей (после 6-8 лет) так же, как и у взрослых больных, отмечаются преимущественно при поражениях правого полушария.

Координатные ошибки проявляются в неправильном верхне-нижнем и право-левом расположении объекта и его деталей в пространстве. Одна из наиболее характерных ошибок при этом — реверсия(зеркаль­ное переворачивание стимула при рисовании, копировании, написании букв и цифр). У детей так же, как и у взрослых, координатные представ­ления нарушаются при поражении и правого и левого полушария.

Метрические ошибки проявляются в неправильных оценках рассто­яний, углов и пропорций, в несоблюдении соответствия величин от­дельных элементов рисунка или копируемого объекта, например, при изображении фигуры Тейлора, в нестыковке линий и точек пересече­ния. Метрические ошибки у взрослых говорят о поражении правого полушария. У детей после 8-9 лет они также свидетельствуют о недо­статочности правого полушария.