— Нет. Мой первейший долг узнать — где находятся их секретные укрепления,— убежденно ответил Вейдер.— Нее шпионы повстанцев уничтожены — нашими и их собственными руками. Поэтому сейчас она — единственный наш ключ для обнаружения базы противника. И я намерен полностью использовать ее. Если будет необходимо, я замучаю ее, но узнаю, где находится эта база.

Командир поджал губы и покачал головой, с сочувствием глядя вслед девушке.

— Она умрет, но не даст вам никакой информации.

Ответ Вейдера был совершенно бесстрастным:

— Предоставьте это мне и пошлите сигнал о бедствии в широком диапазоне. Сообщите, что корабль Сената неожиданно столкнулся с потоком метеоров, от которого не смог уклониться. Датчики сообщают, что защитные экраны корабля разбиты и корабль настолько поврежден, что девяносто пять процентов его атмосферы утекло в открытый космос. Сообщите также ее отцу и Сенату, что все находившиеся на борту члены экипажа и пассажиры погибли.

Группа уставших солдат подошла к командиру и Черному Лорду, Вейдер внимательно посмотрел на них.

— Информационных записей на борту корабля нет. В хранилищах не обнаружено никакой ценной информации. Нет также следов уничтожения записей,— ровным голосом доложил командир отряда.— Со времени нашей атаки на корабль с него не было послано ни одной лазерограммы. Во время боя был запущен один неисправный бот, но установлено, что на его борту нет ничего живого.

Вейдер задумался.

«Бот мог быть неисправен,— подумал он,— но он мог нести на своем борту нужные записи. Записи, а не живые существа! По всей вероятности абориген, который их обнаружит, не поймет их значения и сотрет, чтобы использовать пленки в своих целях. И все же...»

— Пошлите вниз отряд, чтобы вернуть бот или хотя бы удостовериться, что записей на нем не было,— приказал он командиру, внимательно слушающему его.— Будьте как можно осторожнее, нет необходимости привлекать внимание даже в этом захолустном мире.

Как только солдаты ушли, Вейдер снова обратился к командиру:

— Уничтожьте этот корабль. Нельзя ничего оставлять. Что касается бота, то я не думаю, что он был неисправен. Данные, которые он, возможно, нес в себе, могут оказаться слишком дискредитирующими нас. Позаботьтесь об этом лично, командир. Если эти записи существуют, они должны быть у нас или любой ценой уничтожены.— Затем он добавил: — Если нам удастся их заполучить, Сенат будет в наших руках и восстанию придет конец.

— Будет исполнено, Лорд Вейдер,— ответил командир, и они направились к крейсеру.

— Какая пустыня! — ЗПиО окинул взглядом место, где полузасыпанный песком, лежал их бот. Органы ориентации робота из-за неудачного приземления работали недостаточно четко. Приземление! Даже упоминание об этом слове было несказанной лестью такому пилоту, как его спутник.

С другой стороны, ЗПиО все же должен был быть благодарен приятелю за то, что он посадил его в целости и сохранности. Хотя, думал он, осматривая голый ландшафт, нет уверенности, что здесь им повезет больше, чем на захваченном корабле. Высокие песчаные дюны с плоскими вершинами заслоняли линию горизонта. Слева и справа дюны, передвигаемые ветром, походили на ряды желтых клыков, тянувшихся километр за километром вдаль, Океан песка сливался с сияющим небом, и невозможно было различить, где же кончался песок, а где начиналось небо.

Легкое облачко из песка поднималось за ними, когда они покидали бот. Этот бот, до конца выполнив свою функцию, был теперь бесполезен. Но и роботы не были приспособлены для передвижения по такой местности.

— Кажется, мы созданы только для того, чтобы страдать,— стонал ЗПиО, жалея самого себя.— Проклятое существование! — Что-то скрипнуло в его правой ноге, и он вздрогнул.— Я должен отдохнуть, иначе рассыплюсь на части. Мои внутренности все еще не оправились от этого падения вниз головой, которое ты назвал посадкой.

Он остановился, но Р2 продолжал двигаться вперед. Вдруг маленький робот резко свернул в сторону и стал медленно, но уверенно пробираться к ближайшей вершине дюны.

— Эй! — крикнул ЗПиО. Р2 проигнорировал его зов и продолжал залезать на дюну.— Куда это ты направляешься?

Р2 остановился и испустил поток электронных объяснений. Измученный ЗПиО подошел к нему и стал рядом.

— Нет, я туда не пойду,— заявил ЗПиО, когда Р2 закончил свои объяснения.— Там слишком гористо. Этот путь намного легче.— Он жестом показал направление, в котором двигался до этого.— Почему ты думаешь, что в этом направлении есть хоть какие-то поселения?

Р2 издал продолжительный свист.

— Не надо мне твоих технических терминов,— сказал ЗПиО.

Р2 нетерпеливо бибикнул еще раз.

— Ладно, иди своей дорогой,— снисходительно согласился ЗПиО.— Тебя засыплет песком через день, ты, близорукая куча металлолома! — И он презрительно толкнул Р2, который от толчка слетел с дюны.

Пока он пытался встать на ноги, ЗПиО двинулся к расплывчатому светящемуся горизонту, периодически оглядываясь назад, на своего спутника.

— И чтобы ты не попадался больше мне на пути, и не моли о помощи,— предупредил он.— Потому что ты все равно ее не получишь.

У подножия дюны Р2 привел себя в порядок, немного задержался, чтобы очистить свой единственный электронный глаз своей тоже единственной рукой. Затем издал свист, который прозвучал почти как человеческое выражение ярости. Тихо бормоча что-то себе под нос, он повернулся и засеменил по направлению к песчаным грядам, будто ничего и не произошло.

Несколькими часами позже ЗПиО, выбиваясь из последних сил, взобрался, как он надеялся, на последний высокий холм. Его термостат был перегрет, что грозило отключением всей системы. Неподалеку лежали столбы солей кальция, словно кости какого-то огромного животного, являя собой ориентир. Добравшись до гребня дюны, ЗПиО с беспокойством заглянул через него. Вместо ожидаемой зелени«, свидетельствующей о наличии человеческой цивилизации, он увидел очередную гряду дюн, точь-в-точь такую же, на которую он только что взобрался.

ЗПиО оглянулся на сейчас уже далекое гористое плато, которое тянулось вдали в дрожащем от марева воздухе.

— Ах ты, неисправный маленький хам,— пробормотал он, даже сейчас не признаваясь самому себе, что, возможно, малыш Р2 был прав.— Это все ты виноват. Ты хитростью вынудил меня идти в этом направлении, но и тебе повезет не больше, чем мне.

Но и ему самому тоже не повезло бы, если бы он продолжал идти и идти. Однако он услышал, как что-то заскрипело в ноге. Сев на свой металлический зад, он начал очищать от песка поржавевшие суставы.

— Я бы мог продолжать идти в этом направлении,— сказал он себе.— Или, напротив, осознать ошибочность выбранного направления и постараться догнать Р2.

Был и третий вариант. Он мог сидеть здесь, загорая на солнышке, пока его суставы не занесет песком, внутренности не перегреются, ультрафиолетовые лучи не выжгут фоторецепторы. Тогда он станет еще одним немым свидетелем губительности системы двойной звезды, как то фантастическое животное, останки которого он недавно встретил на своем пути.

Его рецепторы уже начали слабеть под палящим солнцем. Ему показалось, что вдали что-то двигается. Возможно, это дрожал от жары воздух. Нет, это определенно был отблеск луча от металлической поверхности какого-то предмета, и этот предмет приближался к нему.

Надежда его возросла. Не замечая сигналов, поступающих от поврежденной ноги, он поднялся и начал судорожно размахивать руками.

Как он сейчас видел, это, несомненно, был какой-то транспортный механизм, хотя и неизвестной ему модели. Но это было все же нечто механическое, что свидетельствовало о разуме и технической мощи создавших его существ.

— Итак, я отключил питание, вырубил энергоблок и нырнул вниз, следуя по пятам Дика,— закончил Люк, оживленно жестикулируя.

Он и Биггс прогуливались неподалеку от энергостанции. Изнутри здания слышались звуки работающих механизмов. Механик наконец-то присоединился к своему роботу, который все время что-то ремонтировал.