— Есть, — и это было помилование, но которое все же не отменяло наказание целиком и, как понимал Игорь, лишь заменяло смерть на вечную каторгу.

Виктор от напряжения все сильнее сжимал руку Маши, а та беззвучно рыдала, опустив голову и уткнувшись взглядом себе под ноги. Но после слова существа, что спасение возможно, девушка замерла, переставая всхлипывать, и, ни то с ужасом, ни то с надеждой в глазах, посмотрела на существо, которое замолчало, видимо вновь собираясь с мыслями или убеждая себя в правильности своего выбора.

— Машины эволюции — это ваше спасение. Есть вероятность, что если на ваше сознание… Я имею в виду не конкретно вас троих, — вновь уточнила фигура. — Я имею в виду все человечество. Так вот. Если на ваше сознание, находящиеся на этом этапе развития, подействовать импульсом от машины, то вы сможете ускорить свое развитие. Вы сможете сформулировать больше причинно-следственных связей, которые раскроют вам все основы мироздания. Вы разработаете такие технологии, что даже то, пока еще абстрактное, абсолютное оружие, будет казаться игрушкой. Вас уже не будут сдерживать границы вашей планеты, солнечной системы, да возможно и галактики. Возможно, вы откроете для себя новые измерения, кроме тех, что известны вам сейчас. Ваша цивилизация получить импульс искать и развивать новое, а не воевать за остатки, — фигура вновь замолчала. — Есть, конечно, и такая вероятность, что на первых парах, после раскрытия ваших возможностей, вы все-таки уничтожите сами себя. Но процент данного исхода очень невелик по причине формирования общего вектора развития.

— Так вы же говорили, что машины включаться только после катастрофы? — Игорь чувствовал, что сам уже находится на пороге какого-то открытия, вернее сказать прозрения. Что еще немного и он сам додумается до ответа.

— Верно. И повторюсь, что никто из моих коллег, да и я сам, недопустим использование машин в стабильный период, как бы мы этого не желали. Мы не имеем права влезать в ход эксперимента. Не имеем права изъявлять свою волю на вашей планете.

— Но, вы же, Эрид Фан, — Игорь даже усмехнулся от посетившей его догадки. — Вы же уже влезли, рассказав нам все это, поделившись историей мира, историей вашей и нашей планет. Вы уже нарушили какие-то свои законы.

— И снова верно. И буду за это наказан. И пока я пытался достучаться до вас, мои коллеги не согласные со мной пытались предотвратить нашу встречу. Отчасти им это, кстати, удалось. Но мы отвлеклись. Использовать действующие машины нам не позволит никто. Но, — опять пауза, заставляющая трепетать в ожидании. — Вы чисто случайно можете найти машины, которые были выведены из строя давным-давно и списаны нами со счетов, скажем так, за сроком давности. А дальше техника рук и немного мозгов.

— Немного мозгов? Разобраться в инопланетной технологии? — с сарказмом выдавил Виктор, видимо совсем обезумев от происходящего, добавил. — Не тех ребят взяли, — и Маша сильно дернула его за руку.

— Это же в ваших интересах. И я буду вам помогать.

— А почему именно мы, а не кто-нибудь другой, более сообразительный и образованный, может ученные какие-нибудь, правительство? — Маша уже успокоилась, хотя и говорила немного подрагивающим голосом.

— Вы почти единственные на планете на кого я смог повлиять. Человечество все еще развивается, и такие как вы — это первые поколения, кто способен развить в себе недюжие ментальные способности. Пока они слабые, и что бы добраться до вас, мне было необходимо воздействовать тогда, когда вы либо наиболее открыты для контакта, максимально расслаблены, то есть когда вы спите. Либо, когда вы находитесь в таком напряжении, с такой концентрацией всех ваших органов чувств, что можете в орущей толпе услышать жужжание пролетающей за сотню метров мухи. Вы, и сейчас я говорю именно о вас троих, вы следующее звено в эволюционной цепочке вашей цивилизации. Ну, есть еще несколько человек с кем контакт можно установить, но они пока что сопротивляются.

— То есть мы должны найти, отремонтировать и запустить эти машины?

— Да.

— Но нам будут мешать?

— Да.

— И как это будет? — Игорь предположил, что крушение поезда могло быть такой провокацией. — Так же как в метро?

— Я точно не знаю, что стало причиной крушения, но очень надеюсь, что это не результат сопротивления моих коллег. Ведь если это их рук дело, то они сами попадают под действие тех законов, в нарушении которых буду обвинен я, — голос на секунду замолк, а затем, изменяя тему, продолжил. — Вас будут запугивать через сны или наяву. А реальная угроза будет вас ждать от тех людей, до кого смогут достучаться мои коллеги.

— А почему ваши коллеги просто не изолируют вас за этот, так сказать, саботаж.

— В нашей миссии есть определенные протоколы, правила. Одно из них — это не контактировать с землянами, второе — использовать машины только при соответствующих условиях, сохраняя чистоту эксперимента, и так далее. Есть также правило о наказаниях и, как вы сказали, изоляции. И тут вопрос решается на голосовании. Решение не может быть принято пока хоть один из нас против. И по вопросу моей помощи человечеству у нас с коллегами ничья, поэтому я и говорю с вами. Хотя за сам контакт меня и следует наказать, но этот вопрос тоже на голосовании. А я, как обвиняемый, не имею права голоса.

— Вы предаете своих? — в голосе Маши прозвучало недоверие.

— Мы не предаем друг друга. В этом и состоит наша задача: подвергать сомнению мнения других. И пока решение не принято, я пользуюсь возможностью, что бы помочь вам.

— Извините, но какая вам от этого выгода? — Игорь, всерьез не понимал мотивов существа.

— Моя выгода? — фигура замолчала, обдумывая ответ. Затем негромко хмыкнула. — А вы поверите в желание помочь вашей цивилизации и не допустить ее истребления без выгоды для кого бы то ни было? Просто так, — вновь молчание. — Или вы поверите в то, что я собираюсь стать своеобразным божеством на вашей планете и использовать вас, всю вашу цивилизацию, весь мир в услужение себе? — голос вновь начал набирать силу и, как показалось Игорю, в нем отчетливо зазвучала злость и гнев. — А может вам понравиться мысль, что я за помощь вам и нарушение законов своего общества буду не просто изолирован, а буду уничтожен, полностью? — на последнем слове злость в голосе существа сменилась какой-то одержимостью и даже страстью и желанием, граничащим с искушением. — Может быть, я хочу погибнуть, чтобы не возрождаться и не жить еще многие миллиарды лет, зная, что моих собратьев больше нет, что я один! — фигура замолчала, и долго не нарушала тишины, а затем, откинув все эмоции, вновь заговорила. — Какой вариант моей выгоды вам больше нравиться?

Никто не решался ничего сказать, откровенно испугавшись столь эмоциональной речи пришельца.

— Хорошо, — тихо сказал Игорь, боясь разозлить существо, и, решив не лезть к нему в душу, если такая и существовала, задал более нужный вопрос. — Как нам найти те машины, которые можно отремонтировать и запустить вручную?

В ответ на вопрос перед молодыми людьми развернулась карта мира. На ней пульсировали четыре красные точки. Одна находилась где-то в Японии, вторая на Урале, третья в Крыму, а четвертая на перешейке между Южной и Северной Америкой. Над точками сияли красные цифры.

— Это координаты. Запомните их. По ним вы найдете машины.

— Может, есть более детальный план? — Виктор переводил взгляд от одной точки к другой. — Как-то это все очень размыто.

— Нет. Пока что это максимум. Я вообще, если вы помните, не должен был это показывать. Но, что поделать, есть у меня к вам симпатия, что ли. — фигура как-то недобро ухмыльнулась и продолжила. — И на этом, к сожалению, все. — Эрид Фан жестом остановил Игоря, который было раскрыл рот для вопроса. — Потом. Сейчас мне пора. Я дам вам по передатчику, которые помогут вам общаться со мной.

Картинка перед глазами исчезла, и помещение вновь приняло первоначальные очертания, освещаясь мерцающими точками.