Примерно так, как удав смотрит на кролика перед тем, как употребить его в пищу.

Сашка зашевелился, попытался встать; не смог. Он прокрутил в голове разрозненные фрагменты последних минут — бледность Стаса; его нескрываемый страх, уверенность его противников, вожделение зрелища на лицах осужденных, логично предположил, что зрители за такой "картинкой" наблюдают не в первый раз.

— Что будет дальше? — спросил он по-русски у Стаса, поднимаясь на ноги, бросаясь к нему и помогая подняться. Костров отбросил его руку, медленно встал, цепляясь пальцами за сетки коек; но — самостоятельно.

— Нам надо разделиться! — повторил он. — Тогда у нас появится хоть какой-то шанс!

— Что будет дальше? — повторил Заречнев, наклоняясь к землянину и быстро осматривая его. Важно было понять — сможет ли он рассчитывать на помощь товарища, или нет.

— Они еще раз собьют нас на землю и будут прыгать сверху, по очереди! Пока мы не превратимся в бесформенные куски мяса!

— Мы имеем право их убить или покалечить?

— Ни в коем случае! В том-то вся и сложность, что нужно победить этих уродов, не причиняя им видимого телесного вреда!

— Почему они нас не добили сразу?

— Не знаю…. Обычно они сначала долго волтузят заключенных. Потом сбивают в кучку, ломают кости…. Хотят продлить удовольствие, наверное….

— Ясно…. Ты биться сможешь?

— А у меня есть выход?

— Выход, Стасик, есть всегда! Ты сможешь запрыгнуть на кровати?

— Да легко! У меня же все прививки Звездной Академии! Ты забыл? Только зачем?

— Видишь, как публика обожает этих монстров? Надо немножко развлечь заключенных, привлечь на свою сторону! Понимаешь?

— Понимаю! Только не понимаю — зачем?

— Затем, чтобы нам после боя нам ножики в спины не понавтыкали! Всё! Разбегаемся и прыгаем!

Земляне переглянулись, почти одновременно скакнули вверх, мягко приземлились на верхнюю грань "сорокаугольника".

— О-ох! — вздох восхищения прошелестел по рядам зрителей.

— Прыгаем! — крикнул Сашка и первым устремился в сторону одного из бойцов-охранников.

Однако тот оказался не дурак.

За долю секунды он переместился в сторону, легко ушел от лобовой атаки "второгодника". Сашка разочарованно пробежался по полу, мимоходом крутанулся в шпагате, сбивая с ног другого противника, увлеченного схваткой со Стасом. Страж порядка мягко приземлился на "пятую точку", быстро вскочил.

— Бу-у! — возгласы недовольства начали раздаваться со всех сторон "банки". Очевидно, здесь не принято было сбивать с ног противника со спины.

— Ладно…. Ладно… — Сашка примирительно развел руки в стороны. — Я не знал! Мы это щас исправим! — он шагнул к противнику, протянул руку открытой ладонью вверх. Страж порядка недоумевающее посмотрел на Заречнева, однако незнакомый для него жест понял правильно — заключенный извинялся.

Охранник кивнул головой в знак того, что извинения приняты, шагнул назад, демонстрируя, в свою очередь, правила чести — он ведь вполне мог ударить в челюсть противника, подошедшего слишком близко.

Впрочем, у его коллег было совершенно иное представление о том, как нужно вести себя внутри круга из коек осужденных.

Двое бойцов выскочили из-за спины товарища, дружно напали на Заречнева. Сашка успел обратить внимание, что они при этом как-то неловко и слишком долго размахиваются, каким-то седьмым чувством почувствовал, что вся эта неловкость — суть есть отвлекающий маневр. Он быстро присел, и даже не почувствовал удара коленом в плечо — это еще один боец каким-то непостижимым образом умудрился забежать сбоку и всей массой своего тела врезался в землянина.

Если бы Сашка промедлил на долю секунды, его тело вновь повторило бы полет вдоль коек, поставленных вертикально.

Однако Александр успел.

Страж порядка, набравший немалую скорость, запнулся об своего противника, потерял равновесие, полетел вперед, широко расставив руки.

— О-ох! — отреагировали зрители на внеплановый полет своего любимца.

— Ладно! — громко сказал Сашка, обращаясь, прежде всего, к Стасу. — Если дело так пойдет и дальше, мы толкаться будем тут до второго пришествия! Как можно бить этих монстров?

— Как угодно! Только без крови, и ничего не ломать!

— А по яйцам можно?

— Можно! — Стас впервые за сутки улыбнулся. — Но нежелательно! Отомстят обязательно!

— Ясно! Тогда — что? Вырубаем?

— Ну, ты точно Клоун! — засмеялся Костров. — Наши кости вот-вот начнут трещать, а ты шутишь!

— Да нет, не шучу я…. - едва слышно прошептал Сашка, устремляясь навстречу "стражам порядка".

Время стало тягучим, как кисель, а пространство — плотным, как картон, который приходится резать тупыми ножницами.

Первого "стража" Сашка "уговорил" "отдохнуть" тычком пальцев в область шеи. Второго, пропустив мимо себя, догнал кулаком по мощному загривку.

Третьего, непонимающе уставившегося на медленно падающие тела своих товарищей, быстро хлопнул ладонями по ушам….

Однако с двумя оставшимися пришлось повозиться…..

Почти тридцать секунд пришлось потратить Заречневу, чтобы "достать" сначала одно, затем — второго противника.

В "банке" стало очень тихо.

"Отмороженный" поймал растерянно-недоумевающий взгляд своего нового друга, подмигнул ему. Разбежался, невесомо взлетел на верхнюю грань ристалища.

Однако потом, вместо того, чтобы спокойно спуститься (либо спрыгнуть) вниз, Заречнев совершил поступок, который навсегда вычеркнул его из виртуального списка тех заключенных, которые когда-либо могли пользоваться симпатиями охранников. "Второгодник" посмотрел в озабоченно-удрученные лица осужденных, оглянулся назад, на охранников, начинающих приходить в себя…. А затем он сделал то, что никто и никогда не позволял себе за все время существования Годо — снял брюки и… помочился на охранников сверху вниз, с высоты ограждения арены для боев без правил.

В бараке стало так тихо, что все отчетливо услышали громкое журчание струи, льющейся на стражей порядка.

— Вот уж действительно, Клоун! — негромко произнес кто-то из "старших". Его слова разнеслись по всему бараку, вернулись обратно….

— Клоун! Клоун! — зашелестело по рядам заключенных. — Теперь ему точно конец!

Сашка увидел глаза Стаса, размерами не уступавшие хорошему чайному блюдцу, спокойно спрыгнул вниз.

Он направился в умывальник, но был остановлен кем-то из заключенных по невидимому сигналу кого-то из "старших".

— Уходите отсюда! — прошипел кто-то из спин землян. — Если охранники увидят вас после того, как очнутся, они покалечат и вас и всех, кто здесь находится!

— Но — куда? — Судя по выражению лица, "советчик" явно был знаком Красавчику.

— Идите вниз, в ремонтные боксы! Возьмите инструменты, уйдите на какой-нибудь манипулятор! Займитесь ремонтом! Дня на два! А послезавтра скажете, что вам пришлось срочно ликвидировать очень серьезную поломку!

Вы должны уйти как можно скорее! — настойчиво повторил заключенный. — Иначе пострадаете не только вы, но и мы все!

— Хорошо! — Стас для верности кивнул головой. — Мы уходим! Еду нам кто принесет? Ты?

— Могу и я! — после некоторой паузы ответил заключенный — знакомый землянина. — Но только ночью, чтобы не проследили, где вы находитесь!

Стас снова кивнул, нашел глазами Заречнева, глазами же показал ему, чтобы он следовал за ним. Сашка быстро огляделся по сторонам. Ненависть и недоумение были на лицах осужденных, окруживших победителей Дня Крови. И неизвестно, чего было больше….

…Бежать пришлось долго.

Вначале земляне мчались между бараками в сторону, противоположную зданию штаба, потом охрана, не задержав их и ни о чём не спросив, пропустила в большое здание, оказавшееся "надводной частью айсберга" — надстройкой над многослойным подземным сооружением, показавшимся Сашки чем-то вроде вспомогательного цеха "головой вниз".