- Ноофициальнаяпрограмма...

- Какаяпрограмма?

-Вам предоставленылучшие апартаментыв загороднойрезиденцииКонвенции.Транспорт исопровождающие...

-Мы хотим, чтобынас оставилив покое, - отрезалФилатов. - Несоздавайтеажиотажа!

Сомовпредлагал вначале вообщеотбыть в Шандаруинкогнито, ноэто было трудновыполнимо.За московитянаминаблюдаликруглосуточно,и, даже если быудалось уйтиот наблюдения,наверняка быподнялся страшныйпереполох.Кроме того всамой ПланетарнойКонвенциидискуссии поповоду представителейМосковии становилисьвсе более жаркими,и несанкционированныедействия гостейподлили бымасла в огонь.

-Хорошо, - кивнулглава городскойКонвенции. –Мои помощникиготовы оказатьвам любую помощь.ТранспортКонвенции ввашем распоряжении.

Друзьявышли из комнаты.В коридоре ихждало сопровождение- рослый капитанс двумя своимиподчиненными.

-Капитан, у васвообще какиепланы? – поинтересовалсягоспитальер,останавливаясьнапротив полицейскогои проводя пальцемпо его ремнюс синей кобурой.

- Я ввашем распоряжении,- отчеканилтот.

-Лучше бы вывозвращалисьдомой... Вы сильнорискуете,капитан.Очень сильно.

- Чем?

-Этот городможет быть«заморожен»,- в голосе госпитальерапоявиласьпугающая уверенность.Пугающая преждевсего его самого.

Лицоу капитанакак-то размякло,на нем проступилапечать обреченности.Но с деланойневозмутимостью,которая даваласьему недешево,он произнес:

-Я обязан сопровождатьвас. Это мойдолг.

- Какзнаете, - усталомахнул рукойгоспитальер.

Когдаони вышли изздания и немногооторвалисьот сопровождающих,Филатов раздраженноосведомился:

-Что на тебянашло? Мы рискуем,делая такиеоткровенныезаявления.

- Мнеплевать.

- Почему?

-Этот городбудет «заморожен».Это вопрос дажене дней, а часов.

- Тыуверен?

-Я знаю..

-Что-то меняпугает твояуверенность,доктор. Интересноузнать ее источник.

-Меня она тожепугает. И мнетоже интереснознать, откудаона. Но я не знаю,Сергей. И ничегоне понимаю. Наэтой проклятойпланете пониманиемне заменилиощущения. Иодному чертуизвестно, откудаони берутся…

***

Целыйдень московитянепотратили натуризм. На машине,а затем и пешком,они исследовалигород. На почтительномрасстоянииза ними следовалкрасный открытыйвысокопроходимыйавтомобиль,которые тутназываютсяджипами, ссопровождающимиполицейскими.Охрану приходилосьвосприниматькак детальпейзажа. Всеравно полицейскиеничем не смогутни помочь, нипомешать.

Ещенедавно Шандарабыла веселым,бесшабашным,наполненныммолодостьюи любовьюуниверситетскимгородом. Сейчасна него леглатень.

Этатень осторожноовладела пустеющимипереулками.Коснуласьподавленныхлюдей, чьи взглядыисподлобьябыли наполненыожиданиемнеизвестногои неизбежного.Сомову казалось,что люди ощущаютсебя приговоренными.И дело былодаже не в том,что по планетемедленно ползлакатастрофа.Просто ониощущали на себето же, что ощущалсейчас госпитальер- холодное дыханиеиной реальности...

-Что-то не так,- произнес Филатов.Теперь и ончувствовалнекий диссонанс,будто фальшивопела где-торядом тонкаяструна, перебиваязвуки слаженногооркестра. –Что-то начинается.

-Я в этом несомневался,- угрюмо кивнулгоспитальер…

Этослучилось,когда друзьястояли на ступеняхбеломраморногоготическогособора с ажурнымишпилями и изящнымирозетками,химерами, пялящимисяс крыши. На соборнойплощади возвышаласьвылитая в бронзефигура человекав средневековомкамзоле. Вытянутоелицо его былостранное, аглаза задумчивыеи беспомощные.За его спинойбил двенадцатьюструями, вырывающимисяиз глоток медныхдракончиков,фонтан.

-Началось! –неожиданнопрошипел госпитальер,кривясь отболи.

Звукводы фонтана,мягкий, шуршащий,вдруг сталнарастать,превращаясьв барабаннуюдробь...

Сомовзаскрипелзубами... И закричал.

Емуказалось, онкричит оченьгромко. Но вдействительностион слабо стонал.Рядом тяжелоопустился наколени Филатов.

Событияразворачивалисьочень быстро.Это было какрезкий порывветра в полнуютишь. Все сталосмутно и неясно.Вокруг валилисьс ног люди. Онисвертывалиськалачиком наасфальте,присаживалисьна скамейки.Людей косилколдовскойсон, будто ихдушу забираликуда-то в иныеизмерения,оставляя наэтой планетенеуязвимыетела.

Молодаяпарочка, сидящаяна ступеняхсобора, повалиласьна камень изамерла. Двемонашки в белоснежныходеждах медленноопустились,их одеянияразметалисьпо мостовой.Машина, выехавшаяна площадь,стала тормозитьи удариласьбампером вгранитнуюколоду.

Сопровождавшиеполицейские,терпеливождавшие наплощади, тожеугомонилисьна мостовой.Капитан обхватилв последниймомент рукоятьпистолета, нотак и не досталего из кобуры.Да и стерлятьбыло не в кого– опасностьбыла не наматериальномплане.

Оболочки.Оболочки. Бывшиевместилищадуха, а сейчаспустые сосуды,как старые,осушенныебутылки, валялисьповсюду.

АСомов стоялна ногах, ощущая,как в лицо емубьет ураган,и уверенный,что обязанустоять во чтобы то ни стало.

Невидимыйпоток силы гнулего к земле. Ине мог согнуть.Предметыраздваивалисьв глазах, терялипривычныеочертания ицвета, наполнялисьиным, непостижимымсмыслом. Передним была та жесоборная площадь,и вместе с темв нее было вложеномножествомиров, которыесладкоголосовзывали к егодуше, звали ксебе. Но госпитальерстоял, опершисьостоящегона коленяхФилатова. Разведчиктоже держался.Он стонал, истон его звучалгромом. Да ивообще, в природевещей воцарилосьцарство Грома.Гром шелестящихлистьев. Громпадающей водыв фонтане. Громдыхания, сосвистом вырывающегосяиз легких.

Этанапасть нещадила никого.

Ногоспитальерпродолжалстоять.

Предметыбесповоротноизменили своюсуть. Сомов ужене разбирал,что есть что.Правда, визуальноугадывалисьи собор, и площадь,но они сталисовершеннодругими...

И изэтого чудовищногоморока возниклиглаза.

ПришелОн. Поднялся,как чудище избездоннойчерной океанскойпучины.

Высокая,не менее двухметров, фигура,несомненночеловека, черная,будто вырезаннаяножницами изнашего трехмерногопространства,стояла на возвышениив несколькихметрах передгоспитальером.Их разделяловосемь серыхгранитныхступеней собора.

Вчерном пространствеэтой фигурыжили бездонныеглаза с золотымизрачками. И вглазах этихбыл холод пустоты,мороз Космоса.И еще – оттеноклюбопытства.

Госпитальерготов был поклясться,что это существоявлялось центромпроисходящегокатаклизма.Оно принеслос собой хаос.

Черныйчеловек протянулруку. И шагнулнавстречу.Госпитальерпонимал, чтоидет его смерть.Но сделатьничего не мог...

Апотом обрушилисьнебеса. Грохотстоял такой,что казалосьнебосвод затрещали осыпался.

Иобладательбездонных глазотпрянул... Исталудаляться.Удалялисьглаза. И стихалаураганная сила,которая исходилаот него.

Ещераз грохот.

Ипредметам сталавозвращатьсяих суть. Сомовначал восприниматьокружающеетак, как воспринималего раньше. Онвернулся в своймир.

Сглаз спалапелена. Очертаниявновь приобреличеткость. Игоспитальерувидел «замороженный»город. «Замороженные»тела. Увиделпродолжающегостоять на коленяхФилатова.

Вруке у разведчикабыл пистолет«Гроза», которыйтолько чтооправдал своеназвание. Этоего выстрелыслышал Сомов,когда ему казалось,что треснулонебо...

- Живой?- прохрипелСомов.

-Относительно,- с трудом, едвашевеля спекшимисяискусаннымигубами, из которыхсочилась кровь,произнес разведчик.- Мы были в центрурагана.

- И уцелели.

-И уцелели, - Филатовс трудом встал,качнулся, приложилруку к животу.Судорожнодернулся - егоедва не стошнило.- Как же мне плохо.

-Зато мы не«замерзли»,дружище. Не«замерзли»!

-Это точно... Кажется,я стрелял вкакого-то монстра...Пора убиратьсяотсюда, показа нас не взялисьпо настоящему...

Онишли по знакомымулицам. Их путьлежал к административномуцентру города,к пирамиде, гдеждал вертолет,который, возможно,удастся завести.

-Проклятыйглаварь этогогородишки! Онтак и не эвакуировалникого! - с горечьювоскликнулгоспитальер,к которому вполной меревернуласьспособностьдвигаться идумать.