– Нет, – зачем-то сказала Зали и протянула стакан Ное.

Тот стал жадно глотать воду, и Зали как завороженная засмотрелась на судорожно дергающийся кадык на шее хозяина дома. Затем она опустила взгляд – на плечи и голую грудь Ное. Внезапно для себя она осознала, что этот камаштли весьма хорош собой. Несмотря на зрелый возраст, он все еще обладал телом крепкого юноши.

Осушив стакан и вытерев губы тыльной стороной ладони, Ное спросил:

– Ну что, ты готова идти?

Зали кивнула, все еще глядя на его мускулистый торс.

– Тогда собирайся. Там как раз через час начинаются очередные занятия по строевой подготовке.

– Ольт пойдет с нами?

– Не хочу его будить. Можем и сами прогуляться. – сказал Ное.

Приведя себя в порядок, они отправились в путь. Через несколько кварталов они свернули с проспекта и начали петлять переулками, очень скоро Зали отчаялась запоминать дорогу и полностью доверилась Ное.

Дома вокруг выглядели всё более обшарпанными, высокие каменные здания сменились приземистыми лачугами, дороги стали уже и грязнее – было видно, что здесь живет самое бедное население Кинчена.

– Видишь, – сказа Ное, – это место, куда ни разу не ступала нога ни одного из чиновников. Власти предпочитают делать вид, что этой части города и вовсе не существует. Нам же это только на руку.

Наконец, вдали показались каменные валуны, за которыми уже простиралась пустыня. Это был самый край города. Ное подвел Зали к одной из лачуг и постучал в дверь.

Им открыл невысокий сравнительно молодой странник с лицом землистого цвета. Он был одет в рваный костюм, сшитый по земным стандартам и явно снятый с убитого дикаря. Несмотря на это было понятно, что перед ними стоит камаштли – на это указывал его спокойный пронзительный взгляд, уверенная манера двигаться и военная выправка.

– Ну, как тут дела? – спросил Ное, поприветствовав хозяина.

– Сегодня ребята действуют бодро, – ответил камаштлианец. – Операция идет всего пятнадцать минут, а нейтрализовано уже десяток условных противников.

– Дай-ка, я сам взгляну, – сказал Ное, и хозяин отступил от двери, впуская гостей.

Зали вошла внутрь и с интересом осмотрелась. Комната, в которой она оказалась, была обставлена очень скромно, но в ней было все необходимое для жизни – стол у небольшого окна, стул, узкая лежанка у стены. В противоположной стене имелась дверь, к которой и направился Ное.

Последовав за ним, Зали оказалась в помещении совсем иного рода. Здесь не было ничего, кроме кресла и массивной приборной панели с разноцветными лампочками и кнопками, а также большого во всю стену экрана, на котором мелькали красные и зеленые точки, помещенные в схематический лабиринт.

– Вот она, святая святых нашей учебной зоны, – сказал Ное, притворив за собой дверь и оставив хозяина в соседней комнате. – Здесь можно увидеть, как тренируются мои бойцы.

– Хм, я не ожидала, что всё будет… будет именно так, – удивилась Зали.

– Думала, я отведу тебя в реальную учебную зону? – усмехнулся Ное.

– Ну да.

– В этом нет необходимости. На этом экране можно намного проще пронаблюдать, как справляются мои солдаты. Видишь этот лабиринт? – Ное указал на зеленые линии на экране, между которыми передвигались точки. – Это схема здания, которое является точной копией ажсулата. Конечно, не снаружи, а только внутри. Снаружи это здание ничем не отличается от остальных в нашем районе. Красные и зеленые точки – это бойцы. На каждом из них закреплены датчики, которые фиксируют передвижения. Так мы можем отсюда наблюдать за ними. Красные точки – это солдаты, которые «играют роль» охранников в ажсулате. Зеленые точки – это захватчики. Их задача – обезвредить охрану и добраться до кабинетов аж-сулов на втором этаже. Вот смотри, – он указал на две стремительно приближающиеся друг к другу точки. – Сейчас произойдет сражение.

Ное нажал на какую-то кнопу, и схема лабиринта погасла. Вместо нее на экране появилось реальное изображение из установленной под потолком камеры. Несколько секунд ничего не происходило, затем в кадре появилось двое солдат. Один из них выхватил джулу, но выстрелить не успел – подскочивший противник пнул автоматчика ногой и, пока тот пытался восстановить равновесие, навел на него пистолет.

– Вот идиот, – процедил сквозь зубы Ное. – Сколько раз можно повторять, что использовать автоматы в таких ограниченных пространствах нецелесообразно? Молодняк…

Затем он повернулся на кресле к Зали и подмигнул ей:

– Ну что, узнала интерьерчик?

– Да, отличная работа, – согласилась Зали.

Помещение, которое выхватила камера наблюдения, действительно было знакомо ей. Оно представляло собой точную копию коридора, в конце которого находился кабинет Келгани. Даже террариум с пауками стоял на том же месте, что и в ажсулате. Только цвет стен говорил о том, что это коридор другого здания.

– К чему такая точность? – спросила Зали.

– Тут важна каждая деталь. Вот возьмем, к примеру, террариум. Он сделан из пуленепробиваемого стекла, значит, за ним можно укрыться от выстрелов. Или его можно перевернуть, и это скажется на ходе сражения. Каждая деталь, – задумчиво повторил Ное, – Понимаешь?

– И где находится это здание?

– Ну, это тебе знать пока не обязательно, – Ное улыбнулся и накрыл руку Зали своей теплой ладонью.

Где-то под сердцем у Зали заклубились противоречивые чувства. С одной стороны, по ее венам разлилось щемящее тепло от этого нежного жеста, на щеках заиграл предательский румянец. С другой стороны, её не оставляло чувство тревоги, она не понимала, чего от нее хочет этот камаштли. Было очевидно, что он уже присвоил её себе, включил в свой план, и, возможно, его интерес простирался даже дальше обычного сотрудничества. Но при этом Ное походил на старого хищника, который не доверяет никому, кроме себя, и готов вцепиться в глотку предателю.

Борясь со смущением, Зали аккуратно высвободила руку и спросила:

– Сложно было соорудить всё это? Всю эту систему.

– И да, и нет. Сама видишь, механика тут довольно простая, такими конструкциями пользовались даже дикари. К нам прибилось несколько ишчелианцев и ученых средней руки. На создание механизмов из подручных материалов и отладку системы ушло не больше полугода. С копией ажсулата пришлось сложнее – всё же народ «из наших» нечасто может прогуляться по чиновницким коридорам, не вызывая подозрений. Но однажды к нам присоединился камаштли, из бывших охранников ажсулата. Он набросал схему, которую ты видела на экране, и помог в воссоздании деталей. Но довольно об этом, – сказал Ное и снова склонился над приборной панелью. – В нашей учебке есть и другие любопытные места.

Он набрал пароль, и на экране появился другой кадр. На этот раз Зали увидела стрельбище, на котором сейчас упражнялось около десятка совсем молодых странников. Эта площадка находилась на улице, было видно, как на горизонте начинает клониться к закату солнце.

Из динамиков, установленных по обе стороны от экрана, один за другим раздавались приглушенные звуки выстрелов. Затем камера взяла крупным планом одну из установленных на стрельбище мишеней. На фанерной основе был схематически изображен странник в бронекостюме. Видимо, с винтовкой управлялся умелый боец, потому что грудь мишени была усеяна отверстиями от пуль.

Увидев эту картину, Зали поежилась. Она и сама не раз бывала на стрельбищах во время учений, но там мишенями служили изображения дикарей или хищных созданий с враждебных планет. Здесь же бойцов готовили убивать себе подобных. Меж тем, Ное выглядел вполне довольным. Он откинулся на спинку кресла и сказал, указывая на экран:

– Видишь, какая точность? Мы учим своих ребят целиться в сочленения между деталями бронекостюма. Только так можно обезвредить охранников.

– И когда вы планируете осуществить свой план? – спросила Зали.

– Когда наступит подходящий момент. Когда станет понятно «сейчас или никогда». Ведь всё должно быть идеально, мы не имеем права на ошибку.