Джон уже успокоился – Лу была перед ним на экране, живая, веселая и, что это она, он был уверен на сто процентов.

Решение пришло сразу.

– Алан, видимо, произошла какая-то техническая накладка.

– Нет. Наши тесты верны, – жестко отозвался Черный Ангел. – Не стоит прятаться от реальности.

– У меня от Лу остались не только фото и видеоматериалы. В моей квартире в Рейгане есть ее свитер – как-то случайно прихватил, когда собирался…

– Там могут быть «жуки».

– Не думаю. Он все время висел в шкафу. Когда я нашел его в своей сумке, сразу повесил в шкаф, и все забывал отдать… На нем легко найдутся волоски, микрочастицы жира, пота, кожи…

– Спасибо, Джон, вы очень поможете нам. Подтвердите разрешение на посещение вашего жилья спецагентами.

– Разрешаю спецагентам контрразведки посетить мою квартиру в Рейгане, и изъять свитер, принадлежащий Лу, висящий в шкафу… Этого достаточно?

– Спасибо, Джон.

Изображение Лу в углу экрана погасло. Алан Мак секунду смотрел на Джона.

– Надеюсь, мы все выясним. А вам, удачи, Джон! Меня предупредили, что вы – наше марсианское копье!

– Алан, а так можно, открыто говорить, во время сеанса космической связи, про мою миссию и про копье? – Джон впервые усмехнулся – прокололся великолепный черный Ангел. Все в ЦРУ говорили о мощной частотной разведке срединников и федералов, сканирующей переговоры на межпланетном пространстве. Хоть сигнал и кодировался, но, всегда существовала вероятность, раскодировки.

Алан Мак не смутился.

– Где бы вы не находились, Джон, вы – разящее копье Союза. А о вашей миссии на Марс федералы так трещат в зоне восприятия, что мы не в состоянии делать вид, что «ничего не знаем», – тут главный контрразведчик Луны рассмеялся. – Джон, вас там боятся.

Джон уже убрал следы веселья с лица, отер рот сухой ладонью, спокойно произнес:

– Я уверен на сто процентов, что миссия будет удачной.

– Дай бы бог, – согласился Черный Ангел. – А проблему с Лу мы разъясним.

– Надеюсь на это всем сердцем. Не считайте меня сентиментальным, стареющим мужчиной, но я реально подумываю о выходе на пенсию, чтобы остаток дней провести в уютном обыденном мирке, рядом с любимой женщиной.

– Завидую вам, Джон, – Алан Мак усмехнулся. – Мне такие мысли еще в голову не приходят. Надеюсь, я со временем, тоже приду к этому…

– К мыслям?

– К спокойной радостной старости, рядом с любимой женщиной и целым выводком наследников.

Джон хмыкнул – ох, уж, эти наследники. Какие они будут у него? Похожие на Лу, красавцы с чуть раскосым разрезом глаз, или совсем славяне, и азиатская красота сделает метисами их с Лу внуков? Он ободряюще подмигнул Черному Ангелу.

Экран связи погас.

Все-таки Алан прекраснейший психолог – выяснил, что хотел, потом, играя на перемене настроений, оставил его в хорошем расположении духа. Специалист высшего класса – этого у него не отнять.

Лу жива, но, это не Лу… А может, правда, тогда с ним была не Лу? Он же был в ее комнате… Нет, не надо впадать в бред – с ним была Лу, когда он поранился членом в ее лоне… Или не она? Неужели подсунули биоробота? Нет, он бы сразу понял, что с ним рядом машина, а не человек. Как бы не старались корпорации, идеальных машин, неотличимых от людей, им создать пока не удается… Или удалось? И на нем срединники испытали секретный образец? Рискованно! А чем это было опасно для разведки срединников?

Джон рассмеялся, тряхнул головой – нет, полный бред. Тогда с ним была Лу, маленькая, любимая Лу. Он знал ее запах, помнил ее мимолетные специфические жесты, незаметные для других, но бывшие ее неотъемлимой частью, как личности. С ним была Лу…

Тут же сердце прожгло болью – выходит, поранился он о свою малышку Лу, а после из него выкачали целый выводок «жуков» слежения… Что же, правда она резидент разведки срединников? Или срединники умело подменили Лу, и всунули ему биоробота? Хотя, почему биоробота? Может, это клон. Обычный человеческий клон. Конечно, технология клонирования является запрещенной, но клонов негласно штампуют спецслужбы всех коалиций – и союзники, и федералы, про срединников говорить не приходиться – они всегда творили, что хотели: мощная экономика, убийственно громадный людской потенциал, сильнейшая армия, пусть и лишенная систем импульсного вооружения. А может, все совсем просто – у Лу есть обычная сестра-близнец, о существовании которой она не подозревает, и та, другая «Лу», служит в разведке срединников… Или, совсем уже просто, проще пареной репы, что Лу банально всегда лгала ему.

Джон отер сухой ладонью лицо, поднялся с кресла, встретился взглядом со Своном – тот стоял в дверном проеме зала управления, брови сведены, лицо чем-то озабоченно. Не он ли стучал на Луну о физическом и душевном состоянии Джона?

– Что-то случилось? – спросил Джон.

– Полак хочет посоветоваться с вами. Он тестирует оборудование для предстоящей операции. Есть несовпадение данных.

– Хорошо, Свон. Идемте, посмотрим, что у нас с оборудованием.

Шагая по коридору, вслед за Своном, Джон спросил:

– Разве капрал не проверял все оборудование еще на Луне?

– Проверял, – отозвался Свон.

– Все было в порядке?

– Тогда все было хорошо, а теперь у него возникли вопросы…

– Час от часу не легче, – вздохнул Джон, а сам все думал и думал о Лу, о «жуках», о словах Алана Мака. Вот как с такой головой работать с полной отдачей? Зря он связался с Лу, зря полюбил ее всем сердцем. Ведь разум твердил беспристрастно, и сейчас это подтверждалось, что любовь и разведка – вещи не совместимые. С другой стороны, если отказывать себе в счастье быть любимым, любить самому, зачем, к чему все эти действия? Ради счастья других? А чем он хуже этих других? Чем?

– Что, простите? – обернулся Свон, изображая на лице полное внимание.

Джон не понял.

– Что вы сказали?

– Нет, вы что-то сказали.

– Я?! – Джон поразился. Довел себя внутренними терзаниями до потери контроля, начал бормотать, озвучивать свои мысли. Нет! Пора остановиться! Там – на Луне, ситуация ему сейчас была не подвластна, и что-то решить для себя он никак не мог. Поэтому, требовалось сжать сердце в кулак, и думать только о предстоящей миссии.

Капрал Полак был задумчив, перебирал съемные платы, унизанные мириадами нано-систем. Увидев вошедших в грузовой отсек Свона и недовольного чем-то начальника, он поспешно вскочил с места, пытаясь принять стойку «смирно».

Джон махнул рукой, чтобы не дергался.

Подойдя, кивком задал вопрос.

Полак показал веер из плат.

– Коротят… Зависание возникает на второй минуте работы оборудования.

– Вы все внимательно проверяли на Луне, Полак? – Джон спросил, и понял, что вопрос идиотский. Сейчас Полак стыдливо сознается, что ни хрена не проверял, а вместо тестирования скучал в баре у стойки, с бокалом виски в руке, и вина в «глюках» оборудования лежит именно на нем, все из-за его беспечности. Хотя, оборудование всегда работало, как швейцарские часы, без малейших сбоев, и эти прописанные служебной инструкцией тестирования, совсем не требовались, а были чисто перестраховочными действиями, утвержденными штабными чиновниками.

– Все проверял! Все работало идеально! – отрапортовал Полак, смело глядя в глаза Джону.

– А теперь глючит, – сказал Джон.

Может, этот урод-капрал реально все проверял? Джон не первый год с ним работал и доверял ему по полной.

Джон хмыкнул – а себе он тоже доверял по полной? А ему они, его добросовестные подчиненные, доверяли также?

– Да, господин полковник, – отозвался Полак.

– Значит, Полак, вывод напрашивается сам собой – произведена диверсия. Кто-то, или на Луне, или здесь, на этом корабле, пытается сорвать нашу миссию, – жестко произнес Джон, ожидая, что капрал, смутившись от таких выводов, «сдастся» и сознается в своей халатности. Джон, конечно, после суровых выговоров, «простит» вину, заставит за оставшееся время полета до Марса, устранить проблему. Полак был спецом в сложнейшем оборудовании, умнейшим и верным человеком. Но иногда, когда Джон был раздражен, в мыслях он величал его «уродом».